Разговоры о жизни 1

Стенограмма беседы

Михаил Величко: Давайте для начала поздороваемся. Здравствуйте. Мы решили сделать некий видеоцикл лекций или семинаров на темы нашей жизни и смысла нашей жизни. Первоначально предполагалось, что это будут лекции по курсу "Основы социологии" (трёхтомник).

Практика показывает, что один и тот же порядок слов:

- Если он написан и читается, то психика человека работает в одном режиме, извлекая из него смысл.

- А если его просто зачитать вслух, то это будет далеко не лучшее выступление, если говорить об ораторском искусстве. Поскольку тоже из устной речи психика человека воспринимает смысл несколько не так, как из текста.

Первый том писался уже несколько лет тому назад. И он связан с тем историко-политическим контекстом, который был, а сейчас уже несколько другое время, и поэтому, те же вопросы лучше излагать несколько иначе. Разговор пойдёт о жизни, о смысле жизни, и о том, как и что надо делать, для того, чтобы все мы жили лучше.

Давайте начнём с простых вещей, которые не требуют каких-либо доказательств, в силу своей неоспоримой очевидности. И если кто-то не согласен, то только потому, что он закрывает на эти вещи глаза и не хочет этого видеть.

Мы живём в цивилизации, в которой мы зависимы от техносферы.

Если любого из нас выпустить в природную среду, без каких-либо атрибутов техносферного характера, а просто в натуральном виде, где бы это ни происходило: в тропиках, субтропиках, за полярным кругом, зимой или летом - вопрос будет закрыт в весьма короткие сроки. Если говорить о техносфере, то техносфера сейчас воспроизводится на основе коллективной трудовой деятельности, в которой доминирует то, что принято называть "профессионализм специалистов". И мы живём на основе коллективного труда. Что это практически значит?

Есть такая задачка. Она почему-то вызывает большие трудности, когда её ставишь студентам, которые даже вроде как получили зачёты, или сдали экзамены по курсу "Теория вероятности и математическая статистика". Приходит КамАЗ с кирпичом. Десять мужиков выстраиваются в цепочку и начинают перебрасывать кирпичики друг другу, и таким образом разгружают машину. Вероятность того, что каждый из них поймает кирпич, не уронит и не расколет - 0,9. Спрашивается, сколько кирпичей останется?

Ответ: Мы не математики.

Михаил Величко: Вот. 0,9 в десятой степени кирпича уцелеет. Это несколько более одной трети того, что пришло. Две трети груза примерно будут разбиты, и если в КамАЗе было кирпичика ровно столько, сколько надо для того, чтобы чего-то построить, а они всё это дело благополучно разбили, то проект будет сорван.

Следующая задачка. Десять тысяч мужиков собрались, и решили с нуля сделать аэробус. Отношение к работе такое же. Чего будет? Обычно студенты говорят, что они не хотят быть пассажирами этого аэробуса. Я их обычно успокаиваю, что не волнуйтесь, до этого дело не дойдёт. Первый экземпляр вряд ли удастся выкатить из сборочного цеха.

Если от этой задачки обратиться к жизни, то мы живём примерно при таком отношении к труду, что любой продукт коллективной деятельности содержит в себе где-то мины - некие закладки, которые конечный пользователь, так или иначе, должен принять, как данность, либо принять дополнительные усилия к тому, чтобы это устраивать. Причём, речь не идёт о прямых диверсиях со злым умыслом, или просто шутки ради. Речь идёт о том, что люди якобы профессионально выполняли свои должностные обязанности.

Если труд носит коллективный характер, то, по своему качеству он распадается на две принципиально различные разновидности:

- Есть труд управленческий, содержание которого: поставить задачи перед подчинёнными, организовать их на выполнение этих задач, и проконтролировать результаты.

- И есть труд, отчасти управленческий, поскольку, так или иначе, всё равно всем приходится управлять, но, по своему характеру он всё-таки производительный большей частью. Когда в рамках какого-то проекта, товарищ должен взять что-то у кого-то, произвести с этим некие технологические операции, и продукт своей деятельности передать кому-то ещё для того, чтобы он продолжил и интегрировал этот фрагмент коллективной работы в некий общий продукт.

Если говорить об управленческом труде, то в обществе всегда есть задачи, которые требуют профессионального управленческого труда. И вследствие того, что эти задачи есть, цивилизация на определённом этапе развития порождает государственность. Далее под государственностью понимается субкультура управления и делами общественной в целом значимости на местах и в масштабах всего общества на профессиональной основе. И реальность такова, что государственность занимается теми делами, которые люди, выступая в своём индивидуальном качестве, либо на основе эпизодической самоорганизации инициативников не могут решить эти задачи, либо вообще, либо с желательным уровнем качества.

Если смотреть на то, как живёт современная цивилизация, то получается так, что если государственность не справляется со своими обязанностями, о которых я сказал, то ошибки государственности и злоупотребление властью, которое она допускает, в одиночку и на основе самоорганизации, не может компенсировать никто.

Причины простые:

- Мы живём на основе коллективного труда, и качество управления этим коллективным трудом зависит от характера работы государственности и от качества работы государственности. Она создаёт некие условия, взаимодействуя с которыми, каждый из нас в пределах своего профессионализма может обеспечить качество своей жизни. Если же государственность не справляется со своими обязанностями, то какой бы ни был сколь угодно высокий профессионализм, он может обесцениться.

Познавательное ТВ, Артём Войтенков: Это даже не вопрос, насколько я вас верно понимаю. Если мы возьмём пример предыдущий с мужиками, которые строили самолёт, и переведём его на управление государственностью, если государственный чиновник делает свои дела с коэффициентом 0,9, то, когда много чиновников, то всё государство по сути, работает достаточно плохо, потому что эта ошибка, она накапливается в цепочках управления. Это так?

Михаил Величко: Это отчасти так. Потому что, работа государственного аппарата носит двухуровневый характер. Во-первых, государственность работает не просто так. Государственность работает на какую-то, вполне определённую концепцию организации жизни общества в преемственности поколений. И плохое качество жизни может быть запрограммировано уже самой концепцией. То есть, если концепция плохая, а государственность работает хорошо, то качество жизни будет оставлять желать лучшего. Но даже, если концепция хорошая, а государственность в силу разных причин работает плохо, то качество жизни тоже будет оставлять желать много лучшего. Поэтому, тут нельзя говорить, что всё сводится только вот к чиновникам, к их недобросовестности. Это не только к этому сводится.

Вот с 2013-го года мы наблюдаем события на Украине.

Суть событий:

- Президент не справляется со своими обязанностями - кому-то это невтерпёж,

- Кто-то начинает протестовать,

- Кто-то начинает финансировать протестные настроения,

- И те, кто протестует, они надеются на то, что, когда действующий президент будет сметён, отстранён от власти, то всё будет хорошо, потому что, придут новые люди. Либо вообще новые люди, которые не имели никакого отношения к прежней государственности, то есть, майдан выдвинет своих лидеров и они наведут порядок.

Есть такой рассказ Проспера Мериме, называется "Таманго".

Суть дела. В Африке жил один вождь, который занимался тем, что приторговывал соплеменниками. Как-то раз он недоглядел, в результате чего сам оказался в составе груза рабов, который транспортировался из Африки в Америку на корабле. В общем, перспективы его не устраивали, поэтому был организован бунт. Весь экипаж покидали за борт и остались наедине с морской стихией, кораблём. Тут выяснилось, что, для того, чтобы управлять кораблём, надо обладать кое-какими знаниями. Причём, не просто знаниями о том, что есть бом брам кливер, но и знаниями о том, в каком порядке надо тянуть разные верёвочки для того, чтобы кораблик шёл в хорошую погоду по соответствующему курсу, и что надо делать, когда погода меняется или надо изменить курс. То есть, нужны были знания. А кончилось всё дело тем, что все вымерли с голода. Когда их нашёл английский фрегат, Таманго был единственным живым. Ну и, в конце концов, он был доставлен в Америку, где благополучно спился.

Вопрос: Что такое бом брам кливер?

Михаил Величко: Это один из парусов на корабле. Но, толку от того, что мы, допустим, знаем, что это такое, если мы не умеем найти место, в реальности оказавшись на паруснике, что с ним делать.

Артём Войтенков: То есть, ты можешь уметь поворачивать паруса, но всё равно корабль неизвестно куда направить этим поворотом.

Михаил Величко: То есть, там тоже: в управлении кораблём - определённая слаженная работа. Если вспомнить времена парусного флота, то экипаж ста двадцати пушечного линейного корабля, это порядка семисот человек, каждый из которых должен вовремя делать своё дело. В противном случае, он может либо поломать мачты и порвать паруса, либо корабль погибнет.

Вот, государство часто уподобляют кораблю. Те, кто митинговал на майдане, они вовсе не задумывались о том, какие знания необходимы для того, чтобы майдан выдвинул дееспособных лидеров, и они обеспечили на Украине всеобщее процветание и благоденствие. И сейчас ситуация на Украине развивается в контексте из сюжета рассказа Проспера Мериме "Таманго".

Ну а как обстоит дело у нас?

Артём Войтенков: Примерно так же.

Михаил Величко: В общем, примерно так же, но несколько получше. Почему получше? Потому что, разница между Россией и Украиной в чём? Первая украинская государственность, это - Радяньска Украина, которую создал товарищ Сталин. Реально.

Артём Войтенков: А как же Киевская Русь?

Михаил Величко: Киевская Русь к украинской государственности не имеет никакого отношения, потому что, весь былинный цикл был записан на русском севере. Кобзари про Владимира Красно Солнышко не спивали (ред.: не пели). Причина простая. Когда были события в традиционной хронологии, относимые к 1238-му году, именуемые "Батыево нашествие", и после того, как Киев был взят, на территории современной Украины в течение примерно столетия, жить было невозможно. И все, кто уцелел, они оттуда двинули в те места, где злые татары не могли их достать. Их не могли достать к северу от Новгородско-Псковской земли. И там они сохранили в форме эпоса память об эпохе киевских князей. И все былины киевского цикла были записаны в девятнадцатом веке именно там.

Вопрос: Как раз вопрос о монголо-татарах. Многие полагают, что вообще не было этого. Это были междоусобные войны. Или просто нашествие кочевников имеется в виду?

Михаил Величко: Интерпретация того, что было - это отдельная тема. На сей счёт есть разные мнения. Но реальность такова, что могильники той эпохи говорят фактически о геноциде или о карательных операциях, переходивших в геноцид. Кто делал? Вопрос открытый. Потому что, в одной из версий, это борьба великой Тартарии с сепаратизмом, в другой версии - это нашествие чингизидов.

Вернёмся к нашей теме. Наша тема какая?

Артём Войтенков: Государственность. Вы говорили о ней.

Михаил Величко: Наша государственность. У нас государственность была, по крайней мере, со времён Рюрика. Вот эта вот традиция государственности, она некоторым образом в духе народном запечатлена, а Украина поставлена перед необходимостью создать государственность с нуля. И пока там нет идей, которые позволяют создать эту устойчиво функционирующую государственность, которую бы поддерживало всё население страны.

Если говорить о нашей государственности, давайте будем проводить параллели с Японией.

- У нас 1861-й год - отмена крепостного права.

- Япония. 1868-й год - ликвидация сёгуната, и восстановление того, что с точки зрения японцев называется правильным императорским правлением.

Согласитесь, стартовые условия примерно одинаковые.

В семидесятые годы прошлого века Япония фактически ликвидирует сословно-кастовый слой: объявляется, что все подданные равны перед царствующей династией. То есть, есть династия - она стоит особняком, она выполняет определённые функции, но все подданные равны. Соответственно, сын крестьянина может окончить военное училище и стать офицером.

Российская империя. До семнадцатого года, фактически несколько пораньше, до четырнадцатого года - сословно-кастовый строй поддерживается. В целый ряд высших учебных заведений может поступить только дворянский отпрыск. А в ряде случаев, не просто дворянский отпрыск, а определённых родов, потому что, бедное дворянство не в состоянии оплатить учёбу там.

Далее, к 904-му году Русско-Японская война - весь рядовой состав японского императорского флота умеет читать и писать. Причём, обращу внимание, что им для этого надо было выучить не тридцать три буквы алфавита, а несколько побольше символов. У нас к семнадцатому году восемьдесят пять процентов населения не умеет читать и писать.

Если говорить о причинах краха Российской империи, то причина простая: сословно-кастовый строй не смог выдвинуть из своей среды управленческий корпус необходимой численности, который бы обеспечил качество управления. Которое бы, дало России возможность реализовать тот сценарий, который успешно реализовала Япония.

91-й год. Опять катастрофа государственности. Сейчас многие ностальгируют по советским временам. Но, тем не менее, если вернуться к 91-му году, то выяснится, что практически всё, что массово производилось в Советском Союзе, начиная от трёхкопеечного канцелярского скоросшивателя, и кончая самой большой в мире подводной лодкой "Акула", о которой многие ностальгируют, было недопустимо плохо в сопоставлении с американскими аналогами. И тем, кто плачет на темы о том, что "Акулу" вот порезали и сдают в металлолом, надо знать, что в конце восьмидесятых годов в американской военно-морской печати дискутировался вопрос:

- "Что делать с советскими подводными лодками в угрожаемый период?"

И американские военные аналитики сводили всю эту дискуссию к мысли:

- "Как что делать? Топить"

Почему они могли позволить себе такой ответ? А потому что, они были убеждены в безнаказанности. Что при тридцати децибелах преимущества в шумности перед советскими подводными лодками они знают, где находится любая из них, и в состоянии гарантированно уничтожить все, исключив полностью возможность ответного удара.

Дальше возникает вопрос: когда это перестало быть тайной, то, как реагировало вышестоящее руководство?

Ответ простой: вышестоящее руководство постаралось замять скандал. А тех, кто инициировал вопрос о том, что советские лодки уступают в шумности американским, всех более менее быстро выперли из профессии, чтобы они не путались под ногами и не мешали замазывать прорехи.

Если говорить о причинах краха Советского Союза, то опять: управление было не адекватным обстоятельствам. Мы пережили свой майдан в 91-м году: "Партия дай порулить" - лозунг той эпохи. Партия дала порулить. Что получилось?

Артём Войтенков: Развал страны.

Михаил Величко: Получился развал страны. И только благодаря тому, что в народном духе была, какая ни на есть, культура государственного управления записана, развал РСФСР, или Российской Федерации так и остался в планах тех, кто этого хотел. А дальше с 2000-го года усилиями Владимира Владимировича была восстановлена функциональность тех государственных структур, которые возникли после 91-го года.

Дальше опять встаёт вопрос: качество управления, качество жизни общества, которое они обеспечивают, оно достаточно? Оно удовлетворяет нас или нет?

И в общем-то реальность такова, что всем довольны в лучшем случае пять процентов населения, которые живут в виллах и ездят в роллс-ройсах и прочих дорогущих иномарках, живут фактически за забором спецпоселений, и ничего общего не имеют с жизнью народа. Дальше возникает вопрос о перспективах, прежде всего их. Реальность такова, что в большинстве своём они не в состоянии дать правильное воспитание и образование своим отпрыскам, и их дети и внуки вступают на путь деградации.

А дальше есть одна особенность нашей истории. Со времён после Рюрика у нас фактически родоплеменной строй. Что это означает? Это означает, что если человек принадлежит по своему биологическому происхождению к определённому клану, либо он усыновлён определённым кланом, то он имеет право на занятие определённых должностей в государственном аппарате, вне зависимости от того, обладает он знаниями и навыками для того, чтобы исполнять должностные обязанности, связанные с тем постом, который он занимает. Против этого в разное время боролись: Иван Грозный, Пётр Первый, Иосиф Виссарионович Сталин. И все они имеют репутацию тиранов и деспотов.

Но если посмотреть на нашу историю, то мы воспроизводим родоплеменной строй вне зависимости от того, как у нас организована государственность:

- Будь это удельные княжества, когда князья бодаются за то, кто из них главный.

- Либо у нас уже царство Московское.

- Либо у нас Российская империя.

- Либо у нас великий и могучий Советский Союз.

- Либо у нас постсоветская демократия.

Но реально - у нас родоплеменной строй. А родоплеменной строй в силу той особенности, о которой я сказал, он не обеспечивает качество управления, которое позволяет обществу отвечать на вызовы времени и решать проблемы, унаследованные от прошлого, не создавая новых проблем.

Артём Войтенков: Но вот тот же самый родоплеменной строй существует в США. Например, тот же самый клан Бушей. Вот эти американские управленческие, клан Кеннеди, например, которому досталось, но, тем не менее, Байдены. Потом кланы, уже набившие оскомину, но, тем не менее, финансовые: Ротшильды, Рокфеллеры, Барухи и так далее. У них же тоже родоплеменной строй?

Михаил Величко: А Кондолиза Райс, это откуда?

Артём Войтенков: Нет, это уже другие.

Михаил Величко: Это не другие.

Артём Войтенков: Это уровнем ниже.

Михаил Величко: Это не уровнем ниже. Это те управленцы, которые реально управляют. Потому что, в Соединённых Штатах власть построена несколько по иному принципу: есть заказчики управления, а есть управленцы практики.

- Вот заказчики управления – это, действительно, клановая система. Они не делают погоды своими персонами в кадровом корпусе управленцев Соединённых Штатов.

- А управленцы практики, это совсем другие кланы. И только некоторые из них, пройдя через политическую сферу, приобщаются к кланам заказчиков управления, как, например, клан Кеннеди. Потому что, реальность такова: сначала деньги на чём?

Артём Войтенков: На нефти, например.

Михаил Величко: Сначала деньги на сухом законе. То есть, вполне криминальные деньги. Потом: легализация капитала, вход в политику, пребывание во власти в преемственности нескольких поколений. И только это даёт основание уже принадлежать к этой самой американской аристократии. Но если говорить о том, что там происходит, то Маккейн, сенатор всем известный - это тоже пример того, что родоплеменной строй, он опасен и для Соединённых Штатов. Потому что, с Маккейном связано две истории, о которых не говорят особо. Вернее, особо не вдаются в детали.

История первая. Пожар на авианосце Форрестол. В результате которого сгорело несколько десятков самолётов, погибло более сотни людей и авианосец из района Вьетнама пришёл в Штаты на ремонт, где был на ремонте более полугода. Вот ракета, которая стала источником пожара, стартовала с того истребителя, в кабине которого сидел Маккейн. И вопрос только в том, сам он нажал не ту кнопку, либо произошёл какой-то технический сбой, а он просто оказался при этом?

Артём Войтенков: Надо сказать, что системы огня, на самолётах, они дублируются, то есть, там несколько переключателей надо нажать, чтобы запустить.

Михаил Величко: Но тем не менее, ракета ушла с направляющих того истребителя, в котором сидел Маккейн.

А второй эпизод - это эпизод, связанный с тем, что он катапультировался и выпал в озеро посередь Ханоя, откуда его достали. Теперь у него уйма претензий на тему отсутствия гуманизма у вьетнамцев, что с ним в плену плохо обращались.

Но, понимаете, не у всех нервы крепкие, особенно после того, что делали американцы там. Потому что, когда начались ковровые бомбардировки Вьетнама с Б-52, никаких понятий о гуманизме у американских лётчиков не было. Они прорезались только тогда, когда там появились вполне нормальные ракеты ПВО, и потери Б-52 стали ощутимые. Вот когда это началось, американские лётчики массово стали писать рапорты на тему о том, что бомбить с Б-52 вьетнамские деревни, это не гуманно. И ещё мало кто знает, как отреагировала американская авиация на ввод советских войск в Афганистан.

Ввод советских войск в Афганистан состоялся под новый 1980-й год. Я не оправдываю этот ввод. Я говорю только о том, как отреагировала американская авиация. В январе 1980-го года в американской авиации был ничем не мотивированный двухнедельный всплеск аварийности. В течение этих двух недель они побили самолётов примерно столько же, сколько за весь остальной год. Человеческий фактор.

Но, опять вернёмся к нашей государственности. С нашей государственностью дело обстоит крайне плохо. Потому что, одна из причин краха Советского Союза это - пороки марксизма: то есть, марксистско-ленинская философия, марксистско-ленинская политэкономия, социология марксизма-ленинизма. И представление о течении глобального исторического процесса, и региональных исторических процессов, которые формирует марксизм, они не соответствуют действительности. Поэтому, если управление строилось на основе ложных, ограниченных и извращённых смыслов, то рано или поздно оно должно было прийти к краху.

Сейчас система образования в области социологии, истории, политологии, экономики и финансов не марксистская. Она во многом заимствована с Запада и ориентирована на обслуживание либерально-рыночной экономической модели. О либерально-рыночной экономической теории мы поговорим потом отдельно, а пока просто ограничимся этим фактом. Обыватель может надеяться, что ежели человек получил хорошее университетское образование в области социологии, политологии, истории, экономики и финансов, и пришёл работать в государственный аппарат, то его знания позволяют вести профессиональную деятельность и обеспечить то качество управления, какое желательно обществу.

Вроде как мы уже двадцать лет живём после того, как остатки советской власти ликвидированы даже юридически на уровне конституции, и у нас, вроде как полная свобода, демократия, разгул демократически ориентированных социологических и экономических теорий. И по логике вещей, если всё это соответствует действительности, мы должны жить хорошо все, а не только те пять процентов. По крайней мере, хорошо должны жить все те, кто готов честно работать в общественном объединении труда. Однако, реальность такова, что хорошо по-прежнему живут только вот эти самые пять процентов, а у остальных есть те или иные претензии.

А теперь давайте порассуждаем на тему, а что, ежели Лёша Навальный, или кто-то другой, организует толпу: Майдан с Болотной выплеснется и охватит, и в результате болотный майдан выдвинет своих государственных деятелей. Чего будет? А ничего хорошего не будет по той простой причине, что за нынешними управленцами, пусть даже и безграмотными в вопросах социологии, управления и экономики, есть кое-какие управленческие навыки, кое-какой управленческий опыт. Здесь придёт новое поколение безграмотных чиновников и депутатов, которые, вдобавок ко всему, не имеют никакого управленческого опыта. И, кроме того не надо забывать, что в революционных ситуациях, когда активизируется оппозиция, то обычно активизируется то слабоумие, которое не находило себе места в прежних органах власти. То есть, будет очень плохо.

Тогда возникает вопрос: "А чего делать?"

Реальность такова, что если, допустим, пойти в Дом книги, хоть в Москве, хоть в Ленинграде, понабрать всякой литературы на тему социологии, политологии, экономики, менеджмента. Прийти домой, честно всё это изучать не для зачёта и не для экзамена, а для того, чтобы по изучении всего этого войти в актив каких-то политических партий, или податься в чиновники и делать карьеру, не злоупотребляя властью, не будучи рвачом, для которого принцип "взяли власть гуляем всласть" – это основа жизни. А просто для того, чтобы служить народу. То выяснится, что на основе текстов, которые можно добыть в Доме книги, невозможно набраться необходимых для этого знаний. Чтобы не быть голословным, фраза, цитата из учебника политологии: "Государство – это концентрированное выражение идеи политического"

Артём Войтенков: Политического чего?

Михаил Величко: Политического. Всё. Точка. Вот, политическое, как феномен, и как явление в жизни, объективно существующее, - это что?

Артём Войтенков: Этот такая же муть, как учебники по экономике, которые ничего не объясняют, а только больше запутывают.

Михаил Величко: Вот. Давайте всё-таки разбирать эту фразу попунктно, пословно. Сразу же встаёт вопрос, как политическое как феномен преобразуется в политическое как идея? Государство – это концентрированное выражение идеи политического.

Артём Войтенков: Есть такое стихотворение про Бармаглота. Вот это из той же серии. (ред.: "Бармагло́т" - стихотворение Льюиса Кэрролла из сказки "Алиса в Зазеркалье")

Михаил Величко: Нет. Политическое, как явление, как феномен, в жизни существует. Как этот феномен преобразуется в наши идеи об этом самом политическом?

Артём Войтенков: Не понятно.

Михаил Величко: Вот. Дальше. Концентрированное выражение. Если есть уточнение концентрированное, то, стало быть, есть мера концентрации. В чём измеряется концентрация выражения идеи политического в государстве? В химии понятно: в молях на литр, в молях на килограмм, в процентах. А тут как?

Артём Войтенков: В дураках на квадратный метр- в качестве предложения.

Михаил Величко: Тут опять возникает вопрос: а дурость в чём мерять будем?

Артём Войтенков: Там можно развить.

Михаил Величко: Это тоже из серии той же самой демагогии, которая в учебнике политологии. Дальше встаёт вопрос: это одна фраза, так там же ещё много фраз, и не одна глава. Но если читать этот учебник, то там такая же демагогия, как и тут, в этой фразе.

А теперь давайте посмотрим - чего за рубежом. Вот, Обама написал книгу, вряд ли сам, скорее всего, подписал. И может быть, даже по отношению к нему справедлив вопрос, который задал некогда Сергей Юльевич Витте. Он был министром путей сообщения, и один из железнодорожных магнатов заказал группе специалистов книгу о развитии железных дорог в России, которую роскошно издал под своим именем. И он явился к Витте на приём вручить экземпляр, и получил ответ: "Сам-то читал?"

Обама, возможно, написал книгу в режиме "Сам-то читал?" Потому что книга содержательно умнее, чем Обама в политике. И те задачи, о необходимости решения которых он писал в книге, он, став президентом, не решает. Хотя он стал президентом во многом благодаря тому, что эта книга с 2006-го по 2008-й год лидировала в среде политических бестселлеров.

Михаил Величко: Да книга "Дерзость надежды" Или мысли о возрождении американской мечты. (ред.: книга Барака Обамы "Дерзость надежды: Мысли о возрождении американской мечты" (англ. The Audacity of Hope: Thoughts on Reclaiming the American Dream)

Вот там он цитирует Линкольна: "Законная задача правительства делать для общества людей то, что каждый из них, выступая в своём индивидуальном качестве не может сделать вообще, либо не может сделать хорошо". Теперь давайте сопоставим высказывание Линкольна и фразу из учебника политологии.

Артём Войтенков: Разница ощутимая.

Михаил Величко: Разница ощутимая. Почему? Если, допустим, в курсе лекций по американской политологии где-нибудь в Стенфорде, или Оксфорде, кто-то цитирует Линкольна на лекциях, то на семинаре можно поговорить о задачах, которые люди, выступая в своём индивидуальном качестве, не могут решать либо вообще, либо не могут решать хорошо.

Линкольн сказал и другое: "Государство не должно делать за людей то, что люди должны делать сами и могут сделать сами". То есть, появляется тема для ещё одной дискуссии.

А если на семинарах обсуждается государство, как концентрированное выражение идеи политического, то на выходе у нас чего получается? Демагог, который может пользоваться политологическим и социологическим лексиконом. И владение этим лексиконом для него - это своего рода пароль, ключ доступа в определённые круги.

Допустим, это вот наивный юноша, честный, благонамеренный, который тупо учился в университете и зубрил всё:

- О том, что государство – концентрированное выражение идеи политического.

- О том, что ставка финансирования должна быть выше инфляции для того, чтобы Центробанк не прогорел.

- И так далее и тому подобное.

Вот он приходит работать в государственный аппарат, либо становится депутатом Государственной Думы, и ему надо решать практические вопросы. И тут дальше мы сталкиваемся с таким обстоятельством: для того, чтобы решать проблемы, для того, чтобы выявлять проблемы, управленцы должны договориться между собой. Для этого они должны владеть метрологически состоятельными теориями, которые бы описывали:

- Как общество генерирует эти проблемы.

- Какие взаимосвязи между проблемами.

- Какие рецепты решения этих проблем.

- И кто в этих рецептах какую долю ответственности берёт на себя.

- И как координирует свою деятельность со всеми остальными.

Понимаете, если политическая культура строится исходя из афоризмов Линкольна, что правительство должно решать те задачи, которые люди не могут решить сами, и оно не должно делать за людей то, что люди могут сделать сами, то здесь есть конкретика. А если есть политическая культура на основе демагогии, то о решении проблем договориться невозможно. И это создаёт общее впечатление о работе государственного аппарата. А дальше это общее впечатление усугубляется тем обстоятельством, что, ежели мы проблемы решать не собираемся, но обладание властью открывает нам возможности паразитировать, то паразитизм не требует каких-либо знаний, каких-либо навыков осуществления коллективной деятельности.

Там требуется одно:

- Хапать то, что проплывает мимо.

- Знать, кого нельзя стричь.

- Знать, кого можно стричь.

- И нести состриженную долю тому, кому надо в высшей иерархии власти.

Это вот всё называется коррупцией.

Реальность такова, что коррупционеры не составляют большинства среди чиновничьего и депутатского корпуса. Но, в условиях управленческой безграмотности и деловой недееспособности большинства чиновничьего и депутатского корпуса, именно коррупционная составляющая на фоне недееспособности всех остальных, она создаёт лицо власти, как партия жуликов и воров. Для того, чтобы партия не была партией жуликов и воров, требуются адекватные знания, которых система образования не даёт. А поскольку знаний нет, а недовольство в обществе есть, то возникает вопрос, чего с недовольством делать? Самый простой ответ на этот вопрос, какой?

Ответ: Организовать досуг.

Михаил Величко: Нет, организовать досуг, это слишком сложне. Самый простой ответ на этот вопрос, это сказать, что всё недовольство, это отсутствие патриотизма, и всевозможный политический экстремизм. А самые надёжные средства борьбы с отсутствием патриотизма и политическим экстремизмом - это федеральный список экстремистских материалов. Значит, за десять лет существования этого списка в России он стал больше, чем инквизиция сделала за четыре столетия список. Но, понимаете, когда люди создают федеральный список экстремистских материалов, всё-таки они должны понимать, что в этом случае они сами являются самыми крутыми экстремистами. По какой причине?

Потому что, если вы воспитываете подрастающее поколение и даёте им такое образование, что прочитав "Майн кампф" они становятся гитлеровцами, то виноваты вы, потому что вы даёте им дефективное образование и дефективное воспитание. Если вам не нравится при этом "Майн кампф" и вы его вносите в список экстремистских материалов, и он действительно (материалы из списка) становится недоступным, то ждите: у кого-то хватит фантазии на то, что "Майн кампф" покажется вам после этого сборником невинных политических анекдотов. Фантазии хватит.

И что тогда делать, чтобы не было экстремизма? А ответ тут лежит в плоскости системы образования. Вы должны дать подрастающим поколениям такое воспитание и образование, что если человек читает "Майн кампф", то ему не надо объяснять, что это потенциально опасно для всего человечества, и опасно для тех, кто этому следует, что это большое зло. У него должно вызывать удивление то, как это вообще могло появиться в цивилизованном обществе. Но это совершенно иное воспитание и совершенно иное образование. Потому что, это образование должно отвечать на вопрос: что такое норма для того, чтобы человек именовался человеком? То есть, ответ, что такое человек нормальный должен быть определён, содержательно раскрыт. И он должен быть и общепонятен, и он должен быть подтверждаем жизнью. Ну а если задаться вопросом, что такое норма для западной цивилизации?

Артём Войтенков: В отношении чего?

Михаил Величко: В отношении личностного развития на Западе нет понятия нормы, потому что в либеральной культуре нормы – это беспредельное разнообразие, которое может быть ограничено только законом, защищающим это беспредельное разнообразие. Поэтому, любые извращения - это просто выражение беспредельного разнообразия.

Да, они живут не в религиозной культуре сейчас. Может быть, ритуальщина где-то есть, но ритуальщина и религии это разные вещи. Поэтому, понятие грех для них это что-то эфемерное, фиктивное, в общем, не существующее. Если что-то грех, то грех – это преступать закон. Для них нарушение действующего законодательства, это синоним того, что раньше называлось грехом.

Ну а теперь давайте посмотрим.

Общество. В нём протекают какие-то процессы. Эти процессы можно характеризовать двумя словами – развитие и деградация. А в чём разница между развитием и деградацией?

Артём Войтенков: Одно, это образование, а другое - распад.

Михаил Величко: Это не совсем так, потому что, и образование и распад, прогресс-регресс, это тоже общие слова, которые могут наполняться разным содержанием. Вот для них прогресс - это ЛГБТ-сообщества, это норма. Это в целях воспитания терпимости мальчики должны приходить в школу в юбках, посещать гей-клубы обязаны все школьники для того, чтобы вырабатывать терпимость, и так далее и тому подобное. Это прогресс, или не прогресс?

Артём Войтенков: Это сокращение населения.

Михаил Величко: Нет. Это не вопросы сокращения населения. Это прогресс или не прогресс?

Если нет понятия, что такое человек нормальный, то ответить на этот вопрос в принципе невозможно.

- Если мы определяем термин деградация, как прекращение объектом или субъектом своего существования, ранее завершения биологически предопределённого цикла, то это вот - деградация.

- Если объект проживает весь, предопределённый для него генетический цикл, то это - развитие. Или развитие, кроме того, - это выход на некое новое качество бытия до завершения жизненного цикла, либо по его завершению.

Различие деградации и развития - оно объективно, и оно связано с тем, что норма? Что такое человек нормальный? Как в западной философии решается этот вопрос? А он никак не решается на протяжении нескольких тысяч лет, потому что, редкий учебник философии не упоминает таких вещей, что Платон, или псевдо Платон дал определение человека – двуногое и без перьев.

Якобы, Диоген взял, ощипал петуха, представил его Платону, говорит: "Вот человек твой".

Платон внёс уточнение: "И с широкими ногтями".

Диоген на этом не остановился, потому что, о нём есть ещё предание, что он ходил по городу Синопу, и днём с фонарём и на недоумённые вопросы сограждан отвечал: "Ищу человека".

То есть, Диоген ощущал, что анатомических признаков для характеристики того, что человек состоялся в качестве человека явно недостаточно. А вся западная культура стоит на уровне платоновского определения, характеризуя, что достаточно принадлежать к виду Homo Sapiens, и жить в человеческом обществе. А к чему это ведёт?

Артём Войтенков: На самом деле отношение западной культуры, или цивилизации, скажем так, к народам другим, тем же африканцам, австралийским бушменам, оно совершенно другое. Они их даже за людей по большому счёту не считают.

Михаил Величко: Они и нас по большому счёту за людей не считают. Все, кто не живёт в русле либеральной идеологии, они, с их точки зрения - недочеловеки. Они должны быть либо принудительно цивилизованы на западный манер, либо истреблены. Причём, тут ещё интересно. В Штатах проводился опрос на тему "А что бы вы сделали, если бы вы узнали, что ваш друг Homo Sapiens?" Семьдесят процентов ответили: "Мы бы перестали с ним общаться".

Но и это ещё не всё. В Йельском университете один американец китайского происхождения и ещё одна американка провели очень занятный эксперимент. Там была группка обезьянок капуцинов, их характеризуют словами: ходячий желудок, обеспокоенный сексуально. Психология у капуцинов, дескать, сводится вот к этим двум пунктам. Но, я думаю, что это всё-таки преувеличение, потому что, капуцинов пытаются использовать в качестве помощников по дому для всяких парализованных и тяжело больных. То есть, определённые простенькие операции по дому, типа прими, подай, включи свет, выключи воду - они понимают и выполняют. То есть, это не самые глупые обезьяны, по всей видимости, если так. Кроме того они не агрессивны.

Эту группку обезьянок научили пользоваться деньгами. То есть, для того, чтобы получить денежку обезьянка должна была потянуть за рычаг, приложить усилия, получить некий жетончик специфический. А потом этот жетончик можно было реализовать, попросив у лаборанта банан в обмен на жетончик, виноградину, или ещё что-то. Стали менять цены и на труд, в смысле дёрнуть рычаг, и на предлагаемые услуги. Спустя какое-то время капуцинчики освоились с этими деньгами, и оказалось, что на динамику цен они реагируют так же, как инвесторы на бирже. Что если построить две азартные игры, одну на проигрыш, а другую на выигрыш, но построить так, чтобы статистический итог был и там и там одинаковый - они предпочитают играть на выигрыш. А поскольку жетончики кругленькие, то когда лаборант как-то раз, огурцы порезал не кубиками, а кружочками, то обезьяна смикитрила, что жетончик тоже кругленький, и огурчик тоже порезан кругленький и попыталась предъявить колясочку огуречика в виде жетончика для того, чтобы получить чего-то. Ну и дальше дело дошло до рэкета и проституции.

То есть, вот в этом самом обезьяньем обществе, после того, как туда были внедрены деньги, были выявлены все пороки, которые характерны в либерально-буржуазной цивилизации. Если соотноситься с тем, что это примерно опосля тринадцати тысяч лет после глобальной геофизической катастрофы, уничтожившей цивилизацию Атлантики, то да, цивилизационный прогресс налицо - он нулевой, хотя техносфера развита.

Давайте теперь посмотрим на то, что происходит у нас. Потому что, из числа недовольных тем, как живёт Россия, большинство как к этому относится? Перетерпеть и приспособиться.

Артём Войтенков: И поругать правительство.

Михаил Величко: И поругать, это да. Спустить эмоции. Выпустить эмоции, или уйти куда-нибудь, типа: футбол, пиво, наркотики, ещё чего-нибудь такое. Те, кто такой вариант не приемлет, чего делать? Для большинства тех, кто считает себя активным, это - покинуть страну и перебраться в более цивилизованные страны, где проблемы решены. И к числу таких цивилизованных стран относятся: Германия, Великобритания, Канада, США, Австралия. Те, кто считает, что Запад живёт неправильно, те чего хотят? Вариантов два: Сталин воскресни, или всемирный халифат.

Артём Войтенков: Не совсем так. Вернее, часть людей этого хочет.

Реплика: Социализм ещё, частично.

Михаил Величко: А социализм что? Отнять и поделить. Это и не социализм, потому что, социализм всё-таки предполагает производство. А олицетворением социализма является Сталин для большинства, для меньшинства - Троцкий. А тем, кому неприемлем атеизм, то халифат. Но реальность такова, что это всё неправильные ответы на вопросы чего делать. По какой причине?

О либеральной западной цивилизации мы потом поговорим особо, а пока скажем то, что по официальным данным их науки, за сто лет среднестатистический англичанин потерял где-то около пяти-восьми пунктов IQ, коэффициента интеллекта пресловутого. Что это значит? Это даёт ответ на вопрос - почему возник Болонский процесс и система тестирования? Они возникли потому, что новые поколения оказались не в состоянии освоить те учебные программы, которые были вполне подъёмны для их дедушек и бабушек. При этом, западное общество поляризуется: большинство в состоянии только нажимать кнопки в меню компьютерных программ, а очень ограниченное меньшинство в состоянии делать хай-тек, с которым в принципе могут управляться даже обезьяны, поскольку всё сводится к выбору пунктов меню, а дальше всё остальное делается в автоматическом режиме.

То есть, эта цивилизация явно деградирует, несмотря на научно-технический прогресс, потому что, это всё завершается неизбежно тем, что кто-то выбрал не тот пункт меню, в программе был какой-то глюк, или возник глюк, или какой-то гений создал компьютерный вирус, который проник в среду, и в результате автоматика сработала не так, как надо. То есть, перспективы этого общества даже в отсутствии техногенных катастроф, описанные Станиславом Лемом в Звёздных дневниках Ийона Тихого, на планету индиотов (ред.: Станислав Лем, "Звёздные Дневники Ийона Тихого", Путешествие 24). Которые отдали всю власть над собой компьютерной машине, которая решила, что наведению порядка на планете мешают именно индиоты, поэтому они подлежат полному и безоговорочному уничтожению. Это то, что в принципе должны понимать те, кто вожделеет на тему уехать на Запад и состояться там, в качестве полноценного человека.

И тем, кто грезит о халифате, тоже полезно знать, что действительно, в основе современной науки лежит арабо-язычная терминология: алхимия, алгебра, зенит, надир и много чего ещё в терминологии современной науки пришло из арабского языка. Пришло оно в ту эпоху, когда ислам был близок к кораническому завету. И в силу этого наука там развивалась, поскольку в коранической традиции всякое знание - благое от Бога. Конфликт между наукой и религией в истинном исламе невозможен. Но, после того, как ислам решил, что жить можно по шариату, а не по совести, и обратил ислам в пятикратное на день поклонение молитвенному коврику и ритуальщику, то развитие науки в исламском мире прекратилось. И современная наука и техносфера - это Запад. Поэтому, реальность такова, что даже если халифат, то всё равно, дорогие, вы заложники у тех, кто создают техносферу. И как они вами проманипулируют, так и будет. Идеология халифата, она не позволяет решить те проблемы, которые создал Запад, которые создал сам исламский мир, подменив ислам пятикратными на день поклонениями молитвенному коврику.

Что касается социалистов, то социалисты делятся на две категории: национал-социалисты, и интернационал-социалисты. Ни та, ни другая модификация, известные и в прошлом, не доказали способность отвечать на вызов времени, и решить те проблемы, которые во многом создавали они сами.

Если смотреть в жизнь любой из культурно своеобразных цивилизаций региональных: хоть либерально-буржуазной, хоть католической, хоть исламской, хоть ведической в Индии, хоть буддистской в Китае, или своеобразной китайской или японской, хоть нашей русской - везде есть проблемы, унаследованные от прошлого. Эти проблемы созданы тем традиционным менталитетом, который выразил себя в деятельности людей в политике, в экономике, в науке, в технике, в искусствах. И поэтому, эти проблемы не могут быть решены на основе всего того, что есть в этих цивилизациях. То есть, требуется альтернативное знание, которое должно быть реализовано в политической практике, в экономической деятельности, в простых бытовых отношениях, в семье. И реальность такова, что это знание в России выработано и выражено русским языком в материале Концепции Общественной Безопасности. В других культурах оно не выражено. И в ряде случаев, даже вопрос о том, чтобы это знание выразить, или хотя бы востребовать, не встаёт.

У нас же, оно с одной стороны выражено, а с другой стороны, круг тех, кому оно действительно надобно, кем оно востребовано - он довольно узок. Большинству оно либо не надо, либо вызывает скептицизм и нигилизм. А скептицизм и нигилизм, это очень опасные явления по той простой причине, что они знают, чего не хотят. Но, чего они хотят, и как это воплотить в жизнь, и от скептиков и от нигилистов невозможно добиться даже под пытками. И тем самым скептики и нигилисты охотно открывают дорогу ниспровержению существующего, а после того, как ниспровержение достигает успеха, то оказываются на развалинах, и перед необходимостью, если они конечно живы, воссоздавать чего-то, если не с нуля, то после большой разрухи.

Артём Войтенков: Я вам даже возражу. Обычно скептики и нигилисты ругают существующую власть и существующий строй после того, как она падает, и создаётся другая, как у нас было, развал СССР и создание новой России. Они начинают ругать новые порядки.

Михаил Величко: Не сразу, но начинают.

Артём Войтенков: Да. Поэтому, обычно они сами ничего не создают, они только треплют языком и всех ругают.

Михаил Величко: Это определённая категория скептиков и нигилистов. Есть такая. Но есть и те, кто начинают, как нигилисты, а потом оказываются перед необходимостью созидания чего-то. И тут выясняется, что культура психической деятельности личностной не позволяет чего-либо созидать. В лучшем случае она позволяет компилировать чего-то, заглядывая к соседям, и пытаясь перенять их опыт. Но это, в общем-то, обезьянничание.

Артём Войтенков: Но это тоже неплохо - учесть чужой опыт, чтобы не наступить на грабли.

Михаил Величко: При условии, что чужой опыт, он работоспособен. А реальность такова, что мы в 91-ом году решили перенять западный опыт. Японцы на это реагировали так, что вы совсем дурачьё - мы перенимаем ваш опыт сталинской эпохи. И единственная наша проблема, что у нас вот Мицубиси с Тошибой конкурируют, а у вас был единый государственный суперконцерн, где не было издержек на преодоление пороков конкуренции. Это мнение японцев. Но, это, понимаете, разный способ перенятия опыта. Потому что, опыт можно перенимать творчески, а можно перенимать шаблонно.

Опять же интересно - в девяностые годы прошёл сериал о том, как группа англичан попала в Японию, в Сёгун. Там где-то 1600-какой-то год, английский кораблик оказывается у берегов Японии, все оказываются в японском плену, и чего дальше. Один из персонажей Таранаго. В последствии он станет сёгуном. Одна из его характеристик: "Господин Таранаго очень умный человек, он редко ошибается". Вспомните перестройку. Михаил Сергеевич Горбачёв, Анатолий Александрович Собчак, и так далее, список можно продолжать, - "Очень умные люди. Они могут много говорить обо всём без бумажки".

Артём Войтенков: Да. К сожалению, это так.

Михаил Величко: Вот, критерии интеллектуальной состоятельности - они разные в разных культурах. Вот если господин Таранаго очень умный человек, он редко ошибается - будет одна политика. А если товарищ Собчак, очень умный человек, он очень много говорит без бумажки - будет другая политика с другими результатами.

Артём Войтенков: К сожалению, да.

Михаил Величко: Не, к сожалению, а реальность такова. А для того, чтобы не было "к сожалению", то надо вырабатывать определённую культуру личностной психической деятельности, вырабатывать адекватные знания, которые позволяют решать проблемы, унаследованные от прошлого, не создавая новых проблем, распространять эти знания в обществе, и строить новую культуру, а фактически, новую цивилизацию. Вот, и на этом, я думаю, вводную лекцию можно завершить.

Артём Войтенков: Да, спасибо.

Михаил Величко: А вопросы можно. Это дело полезное.

Вопрос: Вы сказали про тридцать три буквы алфавита, которые знали моряки, и чуть-чуть больше. Что имелось в виду "чуть-чуть больше"?

Михаил Величко: Речь шла о том, что японцам надо было выучить не тридцать три буквы алфавита, как нам. У них иероглифическая письменность. Плюс к этому, слоговое письмо, поэтому, в любом случае, им надо было выучить больше символов, чем знаем мы. Имелось в виду это.

Вопрос: Вопрос про американцев. Когда сказали, что лодки топить атомные. Имеется в виду, уничтожать?

Михаил Величко: Да. Уничтожать. То есть, если угрожаемый период, они знают, где находятся наши лодки. На хвосте у каждой сидит по их лодке-истребителю, то, ежели, президент решает, что пора, то всем лодкам даётся команда топить. Стратегические лодки.

Вопрос: У меня несколько вопросов. С одной стороны, вы под конец сказали, что наша культура отличается от японской культуры и социологии. У нас умным считается человек, который умеет много о чём-то разглагольствовать, много о чём-то говорить. Но, человек, который говорит, он не всегда может правильно управлять. Я вот просто снимаю Николая Викторовича Старикова, Евгения Фёдорова депутата, других людей, и очень часто вижу, что под роликами на Ютубе народ пишет сообщения: "Вот, Стариков молодец, он всё правильно сказал, его в президенты. Вот, Фёдоров молодец, он всё правильно сказал, его в президенты". То есть, это не один раз, это очень часто.

Михаил Величко: Этого много. Ответ на этот вопрос такой: если исходить из того, что такие люди, как Христос и Мухаммед не были рвачами, были праведные, имели прямой канал, по которому могли консультироваться с всевышним по любому вопросу, то представьте ситуацию, что приходит Христос, и становится главой российского государства. Он не в состоянии подменить весь, примерно восемнадцати, если не более, миллионный управленческий корпус от уровня муниципалитета до уровня премьер-министра своей персоной. Требуется восемнадцать миллионов квалифицированных управленцев, воспитанных на правильных знаниях, трансформированных в правильные управленческие навыки. И к тому же, они все, кроме того, что должны быть управленчески грамотны и компетентны, они ещё должны быть по-человечески порядочны.

Вопрос: Вот. Большой вопрос: откуда это всё взять?

Михаил Величко: Как в той песне поётся: "я его слепила из того, что было". То есть, придётся заниматься преобразованием того, что есть, в то, что хочется.

Вопрос: У нас существует система. В том числе система образования. Как пишутся учебники по социологии, политологии - вы приводили сейчас примерно. Как вот эту систему, а воспитание управленческого корпуса, это продукт воспитания этой системы, этой нравственности, этой культуры, этой социологии, этого отношения людей между собой. Вот как из этого слепить других людей?

Михаил Величко: Как из этого слепить других людей? Сейчас есть вдобавок к этой системе интернет. Практически нет ни одного студента, который бы не сидел в интернете. Это одна сторона вопроса. Значит, это не сейчас.

Ещё девяностые годы. То есть, интернет только появился. Беседа с девятиклассником одной из школ. Очень парня интересует, как оно на самом деле. Даю диск. А на диске, в маркировке его, среди всего прочего написан, один из интернет ресурсов, где существует материал Концепции. Девятиклассник смотрит, первое, что он видит, это интернет-адрес. Фраза: "Ой, это очень известный ресурс". Почему он востребован девятиклассником? Потому что, на этом ресурсе полным полно всякой информации, которая позволяет задавать преподавателям вопросы, на которые нет ответов в стандартных учебных курсах. И выставить преподавателя идиотом - любимое развлечение определённых хулиганов, которые есть в каждой школе, в каждом классе.

Комментарий: Понимаете, таких единицы, на самом деле.

Михаил Величко: Но, понимаете, дело в чём? Дело в том, что будущее создаётся не основной статистической массой. Будущее создаётся теми, кто оказывается в хвосте распределения, ориентированном на будущее. Те, кто под горбом, они описываются словами Ключевского: "Закономерность исторических явлений обратно пропорциональна их духовности". Если под закономерностью понимать общенаучное позитивистское - повторяемость результатов в одних и тех же условиях, а под духовностью понимать интеллектуальность и осведомлённость, то, если духовность развивается, то есть, появляются новые знания, совершенствуется культура интеллектуальной деятельности, то история перестаёт повторяться. Если духовность не меняется, культура это инерционно-алгоритмическая система, - культура не меняется.

Реплика: Меняется.

Михаил Величко: Что меняется? Меняется техносфера, это, в общем-то, декорации. А ядро культуры, это что? Это нравственность, это этика.

Реплика: Так она тоже меняется.

Михаил Величко: Но если под горбом распределения за тринадцать тысяч лет всё как у капуцинов…

Реплика: У мартышек.

Михаил Величко: Да. То, на вход подаём сигнал, на выходе получаем майдан. Причём, если говорить об Украине, это у них не первый майдан. И судя по всему, не последний майдан. И спрашивается, сколько можно наступать на одни и те же грабли? А для того, чтобы не наступать на одни и те же грабли, то надо забыть, что написано в учебниках, посмотреть на жизнь, как она есть и подумать.

"Подумать" - это тоже слова, в которые можно вкладывать разный смысл.

- Подумать, для одного - это привести мнение авторитета, которое он где-то как-то узнал, или познакомился с авторитетом и вот, ретранслирует его.

- А для другого "подумать" – это вникнуть в существо проблем, понять механизм их генерации, понять, как можно нейтрализовать этот механизм и как можно убрать последствия этих проблем. То есть, выработать некоторые рецепты. Да, в основе выработки этих рецептов может лежать информация, появившаяся в культуре, может быть даже тысячи лет тому назад. Но результат-рецепт, он ориентирован на конкретику современности и ближайшей перспективы.

Если говорить о таком вот, многотысячелетнем влиянии на современность. Вот в энциклопедических словарях Сократ характеризуется словами: "Один из основоположников диалектики, как метода постижения истины путём постановки наводящих вопросов". Но, реальность такова, что всё, что сказано о диалектике вот в этой фразе, это всё, что необходимо и достаточно для того, чтобы научиться ею пользоваться. А вот всё остальное, что написано в толстых книгах о том, что такое диалектика - это уже во многом от лукавого.

Вопрос: Давайте более подробно разберём, более предметно. Например: сейчас у нас в обществе перекочевала с Запада мысль, что основная ценность это деньги. Что если даже ты преступник, но у тебя много денег, ты даже их получил преступным путём, нечестным путём, но ты всё равно молодец. Деньги превыше всего. Даже если ты берёшь взятку, как бы ты берёшь деньги, но…

Михаил Величко: Я бы не сказал, что это перекочевало с Запада. Это обнажилось. Потому что, это было свойственно нашей культуре на протяжении всей обозримой истории. Потому что, за взяточничество ещё Пётр Первый головы рубил, да и он вряд ли был первым, кто рубил. И честность, она была, в общем-то, на вес золота.

Вот история. Времена Николая Первого. Эскадра возвращается в Кронштадт из Средиземного моря после многомесячного плавания. На рейде Кронштадта линейный корабль "Фершампенуаз" охватывает огонь и он сгорает. "Фершампенуаз" - казначейский корабль эскадры. Николай Первый назначает расследование. Расследование ведёт будущий адмирал Лазарев Михаил Петрович, соплаватель Беллинсгаузена к Антарктиде. Расследование Лазарева показывает, что "Фершампенуаз" сгорел по небрежности, умысла злого не было. Он докладывает результат царю непосредственно.

Царь задаёт один единственный вопрос: "Так, сгорел, или подожгли?"

- "Сгорел, ваше величество".

Всё. Вопрос закрыт. То есть, для Николая значимо было то - можно человеку верить, или нельзя. Лазарева он относил к числу тех людей, кому верить можно. Расследование Лазарева показало, что корабль сгорел. Всё. Вопрос закрыт.

С другой стороны, если обратиться к биографии самого Лазарева, то Николая Первого он характеризует единственным словом – благодетель. Причём, это человек, который не стяжал богатства себе на службе. Его интересовало действительно благополучие России, состоятельность военно-морского флота России. И в его понимании, Николай Первый - это благодетель. Одна из причин благодеяния - дело свелось к тому, что в 35-м году практически весь офицерский корпус Черноморского флота был в долгах у ростовщиков. Когда об этом стало известно Николаю Первому, то Николай совершил акт антисемитизма.

- "Всех евреев из Севастополя в течение суток выслать за пределы Крыма, буди кто впредь появится - на каторгу. Все долговые расписки уничтожить".

Комментарий: Да, поэтому его в истории называют жёстким, иногда самодуром.

Михаил Величко: Реально самодурства не было. Было недопонимание многих вопросов. Всё-таки дворцовое воспитание - оно не вполне полноценное. И, кроме того, была социальная инерция, которую он реально не мог преодолеть. Потому что, первые документы на тему о том, что дворяне могут освобождать своих крепостных, были подписаны чуть ли не Павлом Первым. При Александре они точно были. В 44-ом году в принципе был готов весь свод законов для отмены крепостного права. Николай, зная дворянское сословие, не решился во избежание дворянского бунта отменить крепостное право.

Вопрос: С этим понятно. А с тем, чтобы разобраться - откуда мы возьмём новых людей, если общество порождает?

Михаил Величко: Тут, понимаете, как бы вопрос и ответ - они тоже взаимно связаны.

- Если общество порождает, то, если вы хотите результат в течение пяти лет, или хотя бы срока своей жизни, то у вас будет одно отношение к политике и к тому, чего надо делать.

- Если вы исходите из того, что вас интересует результат, гарантированно достигаемый в течение жизни двух-трёх поколений, вы будете ориентироваться на другую стратегию получения, может, того же самого результата.

И реальность такова, что самое дорогое, что у нас есть в жизни - это простое человеческое общение.

И самое эффективное, что у нас есть в жизни, в аспекте воздействия на окружающий мир - это тоже простое человеческое общение, плюс к этому наша личностная культура психической деятельности.

Потому что, реальность такова, что мысль, это, с одной стороны, информация, а с другой стороны это некая энергия, которую мы излучаем в окружающий мир. А если мы излучаем, то есть приёмники. А дальше всё колебательные системы и вопрос только в том: есть ли каскад переизлучателей, которые реализуют мысль и какого его быстродействие. Если его нет, то можно ли его создать из ничего, или из того, что есть вокруг.

Вопрос: А можно ли в обществе это создать?

Михаил Величко: Понимаете, социальными процессами можно управлять, в том числе и мыслью.

Вопрос: "Феномен сотой обезьяны"?

Михаил Величко: Я не знаю, можно ли это охарактеризовать словами – "феномен сотой обезьяны", или нет, потому что, вопрос, он несколько пошире. Потому что, это связано с той этикой и нравственностью, которые реально свойственны тому или иному претенденту на управление таким способом. Потому что, если вы будете смотреть в историю, то вы обнаружите, что в ряде случаев злодеям как-то вот не везло по жизни.

Комментарий: Но в ряде других случаев злодеям очень везло.

Михаил Величко: Тут тогда вопрос к оппонентам. Кто были оппоненты? Вот если проанализировать этот вопрос, то выясняется, что если злодеям не везло, то оппонентами были те, кто стремился к праведной жизни. Отсюда проистекают слова Александра Невского: "Не в силе Бог, а в правде".

А вот когда оппонентами оказывалась трава на поле боя, то есть "ни Богу свечка, ни чёрту кочерга", то, тогда да, - с молчаливого одобрения равнодушных в мире совершаются самые жестокие злодеяния и преступления. Не дословно, но смысл такой.

Вопрос: На Украине аналогично.

Михаил Величко: На Украине аналогично. Когда на протяжении двадцати трёх лет этот нацизм целенаправленно взращивали все режимы, а остальные относились к этому индифферентно и патриотизм, и социальная ответственность, заканчивались на границе собственной дачи, или по стенам своей квартиры, то, рано или поздно это должно было свершиться. Потому что, афоризм о том, что "если ты не занимаешься политикой, политика займётся тобой" - он исторически подтверждается. Опять же, все читали Фауста, в школьной программе был: "Лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день за них идёт на бой".

Вопрос: На протяжении всего глобального исторического процесса выделяются три эпохи. То есть, философы, социологи, деятели культуры и деятели прикладных наук различных выделяют три эпохи: премодерна, модерна и постмодерна.

Михаил Величко: Я бы так сказал. Во-первых, эта периодизация, она порождена западной цивилизацией. И она характеризует её собственный исторический опыт. Это одна сторона вопроса. А вторая сторона вопроса состоит в том, что эта периодизация характеризует их исторический опыт ложно.

Примерно так, что если характеризовать мою жизнь. Вчера я ходил в свитере, сегодня я вот пришёл в рубашечке и в курточке, ну а завтра, если взбредёт в голову, я надену парадный пиджак и приду в парадном пиджаке. Вот эпоха "свитера", "курточки" и "пиджака".

Потому что, если говорить о сути западной цивилизации, то суть ей подвёл вот этот йельский эксперимент с капуцинами: как были обезьянами тринадцать тысяч лет тому назад, так обезьянами и остаются тринадцать тысяч лет спустя. Единственное, говорят, в отличие от обезьян, и меняются техносферные декорации, в которых происходят все эти действия. Вот и всё. А если говорить по сути, то суть-то не изменилась. Изменилось нечто в динамике. Потому что, если говорить об атрибутике чего было, примерно до середины девятнадцатого века развитие техносферы на основе биогенной энергии растений, мускульная силы животных и человека. Плюс к этому ещё энергия природных стихий, главным образом, ветер и вода мельницы крутит. В середине девятнадцатого века техносферная энергия, техногенная энергия, вытесняет из техносферы биогенную. Но это всё-таки не характеристика человека, а характеристика обстоятельств, которые он порождает, и с которыми он взаимодействует.

Реплика: Взаимосвязи…

Михаил Величко: Взаимосвязи есть, но вопрос в характере этих взаимосвязей. До того, как началось интенсивное внедрение техногенной энергии, эта цивилизация могла существовать неограниченно долго. Люди если слишком много размножились, то либо эпидемия, либо повоевали, либо голод и всё нормально. А вот, то, что мы имеем сейчас - это уже другое. Потому что, те факторы среды, которые породило развитие именно техногенной энергии и техносферы на её основе, они ставят человека перед выбором: либо самоубийство цивилизации, либо изменение качества цивилизации.

В концепции премодерна, модерна и постмодерна об этом речи не идёт. Там ни альтернатив не предполагается, ничего. Там вообще прогностики как таковой нет, потому что, по умолчанию предполагается, что вот это самое беспредельное разнообразие либерализма оно решит все проблемы, как оно решало в прошлом. Не решит. Потому что, устойчивость биосферы возможна только при ограниченной техногенной нагрузке на неё. Если цивилизация превышает этот порог, уходит за него, то биосфера может видоизмениться так, что в последующей биосфере Homo Sapiens не останется экологической ниши. И цивилизацией, в смысле носителем индивидуального разума могут стать какие-то другие биологические виды: киты, кальмары, тараканчики.

Комментарий: Крысы, говорят ещё очень умные.

Михаил Величко: Крысы тоже очень умные. В зависимости от того, до какого состояния обрушится биосфера в результате развития по технократическому западному пути. Если обратиться к тому, что думают философы других цивилизаций о периодичности, то там другая периодичность.

Комментарий: Вроде наши философы соглашаются.

Михаил Величко: Наши философы, как соглашаются? Понимаете, вот на Руси как таковой философии в древности не было. У нас была своя культура. И философия - зачем она нужна? Философия, если проводить аналогии, это сродни камертону.

Ответ: Это описательная наука.

Михаил Величко: Нет, не описательная, она функциональна. Но она функциональна, как камертон. Вот камертон. Если у вас абсолютный слух, на фига вам камертон? Если слух есть, но не абсолютный, тогда зачем камертон? А камертон, он тогда даёт это самое ля, с которым соотносятся все и тогда музыка правильная. Если музыка уползла даже вся на полтона выше или ниже, то в силу того, что у человека между ушами, слуховыми рецепторами укладывается аккурат четвертинка длины волны четыреста сорок герц, ля первой октавы, то музыка, ушедшая на полтона вверх или вниз, она будет оказывать иное воздействие. Весь оркестр уплыл куда-то вверх или вниз, то музыка будет оказывать другое воздействие. Вот с философией точно так же, как на камертоне. Даже чижик-пыжик сыграть невозможно. Философия сама по себе ни одной прикладной задачи решить не может.

Если философия правильная, то она в состоянии гармонизировать взаимодействие всех наук и прикладных видов деятельности друг с другом. Но если философия фальшивит, то это как фальшивый камертон. А если в одном оркестре несколько фальшивых камертонов, то будет всё совсем плохо - музыка просто развалится. Вот сейчас мы живём в условиях, когда у нас плюрализм философий. То есть, плюрализм камертонов и соответственно, весь оркестр наук, он ползёт кто в лес, кто по дрова, и не в состоянии решать те проблемы, какие есть, только создаёт новые.

Если говорить о философской культуре в России. После того, как философия пришла в готовом к употреблению виде вместе с христианством, у нас своей философии не было до, фактически, наверное, Пушкина и Хомякова. Мы перенимали всякую западную философию. Пушкин философской системы в строгих формулах не выразил, но, тем не менее, его художественное творчество, это философская система, явленная в художественных образах. Хомяков первый дал внятную оценку западной философии: что Гегель совершил подвиг интеллектуальный, создал философскую систему, главное достоинство этой системы, что ею невозможно пользоваться. Философию довёл до такого состояния, когда невозможность дальнейшего развития по прежнему пути стала очевидна. Но Гегель этого не понял. Вот Хомяков это понял. Но Хомяков не развернул альтернативной философии тоже.

То, что Запад не понял того, что сделал Гегель, это выразилось в конечном итоге в гитлеризме. Потому что, если бы не гегелианство, то гитлеризма бы не было. Сейчас на Западе плюрализм философий. Проходят в Петербурге регулярно дни философии в Петербурге, каждый год. Собираются философы со всей России. Москва, Ленинград, приезжают из СНГ, мало кто приезжает и из дальнего зарубежья. Вот такая философская тусовка. Одна из секций - "Будущее философии Ницше". Ребята, какое будущее? Он кончил жизнь в дурдоме.

Реплика: Вот и будущее такое.

Михаил Величко: Но что обсуждать-то? Опять же, из русской философии: Козьма Прутков, коллективный автор афоризмов: "Философ легко торжествует над прошлою и будущую скорбями, но легко побеждается настоящею".

Ключ понимания афоризма, что настоящее здесь, это не только время, но это действительное. Прошлое и будущее, они существуют только в воображении философа. И если модель мира в голове философа дефективная, то он с ней делает, что хочет и легко торжествует и над прошлыми бедами, и над будущими. Но как только появляется настоящее, объективная реальность, как таковая, то, если картина мира в психике философа дефективная, то она обламывается об эту объективную реальность.

Поэтому, западную философию да, можно изучать, но как историю болезни.

Вопрос: Нет, ну вот смотрите. Даже если убрать разрыв пятьдесят лет, если сравнить страну пятидесятилетней давности и настоящее общество, то есть, те моменты, которые мы имеем… Социальные процессы уже видоизменились, человек сам поменялся. То есть совсем новое поколение получается. К чему это будет дальше вести?

Михаил Величко: Вариантов два:

- Либо самоуничтожение придатков к телевизору и компьютеру по независящим от них причинам.

- Либо изменение характера цивилизации, уход с технократического пути развития, волевым порядком. Осмысленно-волевым порядком.

Запад пока не шевелится.

Реплика: И не будет.

Михаил Величко: Восток смотрит на Россию. Претензии со стороны китайских философов к России, они такие. Что, пока был Советский Союз, вы являли собой альтернативу Западу. После того, как Советского Союза не стало, Запад возомнил о безальтернативности своего пути, и что же вы, гады, сделали?

Вопрос: Очень справедливо. Но, тем не менее, а как мы можем отказаться волевым усилием от техносферы, если это сразу поставит нас в военном положении ниже тех стран, у которых она больше развита?

Михаил Величко: Нет речи о том, чтобы отказаться от техносферы. Речь идёт о том, чтобы поставить техносферу на место. Соблюсти меру. Потому что, вариантов два:

- Либо вы придаток к компьютеру и интернету, и тогда вас надо вести к психиатру, который бы чего-то сделал, дабы вы не были зависимы от интернета и всего прочего.

- Либо компьютер и интернет для вас источник той оперативной информации, которая вам действительно необходима для решения реальных проблем в жизни.

Вопрос: А телевизор?

Михаил Величко: Телевизор примерно, то же самое, потому что, вопрос о взаимоотношениях с телевизором, он сводится к тому, что. Вот есть статистика в жизни реальной - реальная жизнь описывается некими наборами статистик. А телевизор показывает чего-то. Вот статистика подачи информации в телевизоре такова, что она очень сильно отличается от того, что есть в жизни. Как высказался какой-то генерал, посмотрев военный сериал: "Столько трупов я на настоящей войне не видел".

То есть, телевидение лжёт реальными фактами, искажая статистики. Если это понимать, то телевизор безопасен для взрослого человека. Для ребёнка телевизор по-прежнему представляет опасность, потому что ребёнок в определённом возрасте воспринимает, как образцы поведения всё, что видит без переосмысления. И то телевидение, которое есть - это телевидение, программирующее катастрофу. И, в общем-то, если бы Лаврентий Павлович захотел поговорить с руководством телевидения на тему морали, смысла деятельности, общественной полезности и всего прочего, то процентов у девяносто восьми телевизионных работников не нашлось бы удовлетворительных ответов на те вопросы, которые мог бы задать Лаврентий Павлович.

Реплика: Это просто работа.

Михаил Величко: Дело не в том, что работа или не работа. А дело в том, что сейчас вот телевизионный журналист, ведущий ток-шоу, или ещё чего-то, он в принципе делает то, что в древности могло делать только высшее жречество: произносить всякие слова, обращённые ко всему народу. Вот когда этим занималось высшее жречество, то прежде, чем стать высшим жречеством, оно осваивало несколько профессий на уровне высокого профессионализма, знало много чего, имело определённые виды на будущее, и произносило всякие слова, опираясь на то, что знает и что умеет, и, ориентируясь на определённое будущее.

Сейчас школьник набрал по ЕГЭ сколько-то, поступил на журфак, кончил. Всё. Если его продвинули на любой федеральный канал, спустя несколько лет мы видим его светлый лик, и он болтает о чём угодно.

Реплика: Он болтает то, что нужно. Тому, кто …

Михаил Величко: Я и говорю, о чём угодно. Угодно тому, кто туда его продвинул. Причём, сам он об этом не задумывается. Ну, и интересно бывает посмотреть, с каким апломбом товарищи журналисты рассказывают о том, о чём они реально не имеют знаний и представлений.

А если посмотреть на вещи с другой стороны - всё, что касается репортажа, то любой интеллектуально нормальный человек должен уметь своими словами рассказать то, что он видел. Если говорить о принципах композиции кадров фото- и киносъёмки, всё можно рассказать примерно за час. Всё остальное, это искусство вовремя нажимать кнопочку. То есть, реальность такова, что на пять лет пребывания на журфаке, в реальной жизни не набирается материала. Да, есть и особенности организации редакции, подготовки, всего прочего, но это не университетское образование и не на пять лет. То есть, реальность такова, что если действительно говорить о подготовке корпуса высокопрофессиональных журналистов, которые бы приносили пользу людям, то журналистское образование может быть только вторым высшим, но никак не первым. И до того, как приступить к этому, человек должен где-то поработать, где-то состояться, где-то попробовать себя, как журналист-любитель, и только после этого…

Реплика: Ещё родителем стать желательно и двоих детей.

Михаил Величко: Да, желательно стать родителем. И только после этого встаёт вопрос о профессиональной журналистской деятельности. У нас же поставлено всё с ног на голову. Реальность такова, что из тех, кто получает журналистское образование, спустя десять-пятнадцать лет единицы становятся действительно журналистами, достойными общественного уважения и приносящими пользу обществу. Но всё равно, пробелы в образовании, они дают себя знать.

Вопрос: Про дробление власти в истории. Вот раньше были бояре во времена Ивана Грозного. Как бы управленческий корпус был маленький, а людей, которыми управляли, было много: на каждого чиновника очень много людей. Потом, во времена Петра Первого взять уже дворянство: то есть, чиновников уже больше, и у каждого из них народу во власти меньше. Потом, в Советском Союзе уже чиновников очень много, и получается там на десять человек граждан один чиновник. В будущем наверное получится, что каждый человек сам себе чиновник будет. Вот что в историческом процессе обуславливает вот этот процесс дробления?

Михаил Величко: Прежде всего, утрата профессионализма управленческого чиновниками. Это во всём мире произошло. И это именно утрата управленческого профессионализма. Потому что, если обратиться к истории Древней Руси, в дорюриковские времена (рубеж прошлой эры и нынешней), то управление строилось на иных принципах.

Была жреческая власть. Чем эти ребята занимались? Анализ проблематики, анализ перспектив, выработка рецептов решений.

Дальше. Княжеско-боярский мир. Чем занималось сословие? Они, в общем-то, брали на себя ответственность за то, чего им говорили жрецы, и реализовывали те проекты, которые вырабатывались жречеством.

Причём, если соотноситься с полной функцией управления, то жреческая власть, это высшая внутри социальная власть. И вот на Руси она была доступна всем. То есть, в какой бы семье ты ни родился, если ты в состоянии освоить знания и навыки, которые позволяют тебе войти в жреческую власть, то претензий к тебе никаких.

Да, была поговорка: "Из грязи в князи".

Чем она была вызвана? Была вызвана тем, что система образования была локализована в семье. И если один отец учил сына быть хлебопашцем, а другой учил быть администратором, военачальником, то взаимозаменяемости практически не было. Но и не было нравственно-этических различий между жречеством, князьями, боярами и простолюдинами. В таких условиях невозможно было злоупотребление властью. Потому что, если общество этически однородно, то всех интересует одно. Я доверяю тебе, как управленцу решать эту задачу? Да, доверяю. Если я доверяю, мне всё равно, какие ты решения примешь, кому и что ты поручишь. Задача должна быть решена, но в силу нравственно-этического единства общества, никто не останется обиженным, если задача решена успешно. Поэтому, всё ориентировано на то, чтобы задача была решена. Законов минимум, свобода творчества полная. Много управленцев в таких условиях не надо.

Дальше. Общество этически неоднородно. Мы рулим, мы имеем право. Вы не рулите, вы под нами, вы право не имеете. Один не может рулить всеми - начинается построение управленческой иерархии. Поскольку общество этически неоднородно, то встаёт вопрос об обмане. Чтобы обмана не было, надо чётко определить функции каждого. Появляется законодательство. Появляются должностные обязанности, чётко прописанные в должностных инструкциях. Выход за пределы должностных инструкций - это преступление. Но, всё расписать практически невозможно. Это одна из закономерностей кибернетики, что система не может вместить в себя всю информацию, которая необходима для её описания полного.

И дальше начинается размножение управленческих должностей при дроблении их обязанностей. Дальше это приводит к тому, что занятия начинают выдумывать и для себя и для подчинённых сами, отрываются от дела и всё пошло поехало. Вот по этому пути идёт западная цивилизация, унаследовав эту традицию от Древнего Рима.

У нас к законодательству отношение в большинстве своём наплевательское. Это проистекает из двух вещей.

- Глупость и неправедность большинства законов.

- А второе - ощущение того, что действительно, система неэффективная и беззаконное управление, оно более эффективно, поскольку вникает в конкретику. Но, беззаконное управление, оно может быть эффективно и работоспособно только в условиях нравственно-этического единства общества, чего сейчас нет. И в условиях родоплеменного строя быть не может.

Набор текста: Наталья Малыгина

Редакция: Наталья Ризаева

http://poznavatelnoe.tv - образовательное интернет-телевидение